Устройство нашей иммунной системы так удивительно, что гораздо больше напоминает плод чьей-то фантазии, а не сухого естественного отбора. Клетки, обеспечивающие иммунитет, похожи на персонажей мифов или сказок: неожиданные чудесные способности, странный, порой дикий нрав, заранее предначертанная судьба. Я собрал материалы об одном из персонажей иммунного мира — Нейтрофиле, главном борце с бактериями. Эта история целиком основана на научных манускриптах, я не привнес в нее ни единой строки выдумки — ссылки убедят сомневающихся.

Вступительное замечание: о внешности

Нейтрофила обычно изображают в виде небольшого шероховатого шарика. Что на первый взгляд странно. Ведь он, как мы увидим дальше, умеет перевоплощаться и наделен сверхспособностями, которые как раз в шарообразном обличье не проявляются. Дело объясняется просто: там, где Нейтрофила легко разглядеть, он как шарик. А получив иную, не шарообразную форму, он забирается в такие области, где увидеть его сложно. После гибели он опять становится хорошо различимым — но это слишком неприглядная и грустная картина.

Детство героя

Историю отважного Нейтрофила хотелось бы воспеть в стихах:

Найду ли слова описать Нейтрофила обличье?

На шар он похож, которым подростки в гимнасьи играют…

Но, боюсь, надолго меня не хватит, так что сразу перейду к сокращенному прозаическому пересказу.

В глухих болотах костного мозга родился Нейтрофил из семьи Лейкоцитов. Свой род он ведет от старика Гемоцитобласта. Уже в детстве мудрые воспитатели заложили основу чудесных способностей Нейтрофила. Они научили его чуять запахи, подобно гончему псу. А еще он получил от них в подарок сосуды с волшебными зельями, с которыми никогда не расставался и хранил на теле под одеждой. Хотя тогда еще понятия не имел, зачем они могли бы ему понадобиться.

Странствия

Однажды, когда отрок прогуливался по болотам в компании сверстников, мощный красный поток подхватил их и унес далеко от родины, в другие области Организма. Юность Нейтрофила прошла в странствиях по красным рекам и ручейкам. В ту пору он мало походил на зрелого мужа. Широкий, раздувшийся, как шар, плащ (эту оболочку мы обычно и видим на иллюстрациях) скрывал по-детски упитанное тело (в иммунном эпосе его называют ядром). Такое туловище подходило для водных путешествий, но никак не для сражений и подвигов. Но счастливая юность Нейтрофила была коротка — она пролетела за несколько часов.

Проходящий сквозь стены

Приближалась пора зрелости, внешность Нейтрофила изменилась. Он вытянулся и похудел, а талия и шея стали такими тонкими, что под плащом он казался составленным из нескольких частей, соединенных тонкими перемычками. Вскоре эта новая особенность ему пригодилось.

Однажды, проплывая мимо незнакомого побережья в одной из дальних оконечностей Организма, Нейтрофил вдруг ощутил странный, манящий запах. Запах шел с берега — в Организме реки и ручьи отделены от него прочными стенами. Нейтрофил приблизился к стене, и внезапно его внешность опять изменилась. Из-под надутого плаща высунулись руки и ноги — еще минуту назад их не было! — которыми он крепко ухватился за неровности стены. Течение больше не несло его, только колебало плащ. Не дав себе даже отдышаться, герой достает из-под одежды один из волшебных сосудов, выплескивает его на стену — и тотчас между камнями появляется маленькая щель. Он засовывает туда руку и начинает медленно, микрометр за микрометром, протискиваться внутрь — выходит, не зря он похудел! Для других обитателей ручья это выглядело чудом: Нейтрофил распластывался, вытягивался, изгибался, он целиком исчез в каменной кладке. И вскоре появился с другой стороны, река осталась позади.

Здесь, на сухопутных просторах Организма, запах чувствовался гораздо сильнее, и Нейтрофил быстро пополз вперед, преодолевая больше миллиметра в час. Редкая колесница в иммунном мире способна нестись так стремительно.

Подвиг

Вскоре запах становится почти непереносимым, и Нейтрофил врезается в гущу существ, которых никогда прежде не видел. Но он сразу понимает, кто они. Это зловредные прожорливые Бактерии, которые, как стая саранчи, уничтожают на своем пути ухоженные поля и леса Организма. Но Нейтрофилу некогда смотреть по сторонам. Он действует по наитию. Вытянув руки, хватает ближайшую Бактерию и обнимает так крепко, что руки сходятся у нее за спиной и склеиваются. Даже любовное объятие не бывает таким страстным. Нейтрофил прижимает Бактерию к себе все крепче, и вот уже она внутри него. Так вот для чего оставшиеся волшебные сосуды: жидкость из них сама собой смешалась и излилась на пленницу. Та дернулась и замерла. Через несколько секунд Нейтрофил уже высматривает следующую жертву.

Примечание: может показаться, что героя привлек запах, издаваемый Бактериями. Это не так: в развернутой версии мифа объясняется, что сигналы, привлекающие Нейтрофила, подают постоянные жители зараженной местности.

В царстве Аида

С каждой следующей проглоченной и убитой Бактерией тело Нейтрофила все больше наполняется его собственным ядом, он теперь источает его не хуже лернейской гидры. Жизнь подходит к концу: победителю суждено пасть на поле боя, чтобы не разнести яд по всей окрестности. Вот герой, как будто в раздумье, остановился на секунду — и упал на землю, раздирая одежды и тело. Даже после смерти он остался воином: внутренности вывалились наружу и превратились в подобие сети, в которой запуталось и погибло еще немало Бактерий. А тело Нейтрофила, смешавшись с останками других воинов, пылью и грязью, растеклось по полю боя в виде желтого зловонного гноя. Неудивительно, что мало кто из авторов решается иллюстрировать финальную часть истории.

Заключительное замечание: герой или ничтожество?

История Нейтрофила с его превращениями и посмертными ловушками удивительна. Но это еще не все! В иммунном эпосе утверждается, что нейтрофилов существует множество. В семье Лимфоцитов они самые многочисленные. Каждый день в костномозговых болотах рождается 100 миллиардов нейтрофилов. В крови их всего 20–30 миллиардов, остальные — на берегах. У нейтрофилов разный нрав. Кто-то сразу бросается в бой и гибнет за минуты, иные выжидают часами и даже сутками. Если заглянуть во все самые отдаленные уголки Организма, нейтрофилов наберется больше триллиона. Не в силах человека представить себе это число, даже в нашей галактике нет стольких звезд.

Бактерий просто не хватит для такого множества, поэтому героями становятся лишь избранные. Большинству нейтрофилов не суждено учуять манящие запахи. Достигнув в течение нескольких часов преклонного возраста и так ничего и не добившись в жизни, они отправляются в долины смерти — Селезенку или Печень. Некоторые же решают встретить смерть на родине и возвращаются в костный мозг.